Пока Хирацука Сидзука, учительница японского языка, зачитывала мое сочинение, на ее лбу пульсировала вена. Слушая ее, я делал неутешительные выводы о собственных писательских способностях. Работая над сочинением, я думал, что выйдет совсем неплохо, если вставить в него всякие умные словечки, но, как оказалось, такая тактика себя не оправдала.
Так ради чего она меня вызвала, ведь не для того, чтобы обвинить в графоманстве, я и сам знаю, что сочинение далеко от идеала. Закончив, учительница положила ладонь на лоб и глубоко вздохнула.
- Скажи, Хикигая, какое сочинение я задала написать?
- Сочинение на тему «Моя жизнь в старших классах».
- Точно, тогда почему ты написал письмо с угрозами? Ты террорист? Или же идиот?
Она раздосадовано вздохнула и провела рукой по волосам. Кстати, если назвать женщину-учителя госпожой учительницей, выйдет несколько сексуальнее. Пока я предавался таким мыслям, она стукнула меня свернутой тетрадью.
- Сюда слушай!
- Виноват.
- Не замечал, что у тебя глаза, как у дохлой рыбы?
- Также богаты жирными кислотами? Вот поэтому я такой умный.
Ее аж перекосило от моих слов.
- Хикигая, объясни мне, что ты такое написал? По крайней мере, я хочу услышать хоть какую-то аргументацию.
Ее взгляд впился в меня, пригвождая к месту. Только действительно красивая женщина может вот так, без слов, полностью подавить вас. Я был действительно напуган.
- Ну, видите ли, я же должен был написать, что я думаю о своей школьной жизни? Вот и написал!
Я продолжал мямлить. Мне вообще разговоры тяжело даются, а уж с женщинами старше меня, так и вовсе вгоняют в панику.
- Тема сочинения предполагала описание собственного опыта, тебе так не кажется?
- Надо было оговорить это, когда давали задание, тогда я так бы и поступил. Ваша ошибка, учительница.
- Вот только не надо придираться к словам, пацан.
- Пацан? Ну, с высоты ваших лет, может, я и пацан.
А затем мимо моего уха пронесся порыв ветра, вызванный кулаком учительницы. Я даже не заметил, как она выбросила его.
- В следующий раз не промахнусь.
Те же слова можно было прочитать в ее взгляде.
- Я глубоко сожалею и перепишу сочинение!
Придется тщательно подбирать слова, чтобы показать, как мне жаль. Но учительница, казалось, была не удовлетворена моим раскаянием, может, стоит упасть ей в ноги? Тщательно выверенным движением я опустился перед ней на колено.
- Ты не подумай, я вовсе не злюсь.
Так вот к чему все пришло. Взрослые всегда говорят: «Расскажи мне, я не буду злиться», а потом, когда им рассказывают, тут же забывают о своих словах. Но, к моему удивлению, она действительно не злилась. Ну, кроме как на мои слова об ее возрасте.
Осторожно наблюдая за ее реакцией, я решил, что с колен уже можно подняться.
Учительница полезла в нагрудный карман и вытащила пачку сигарет Seven Stars, прикурив, затем, от 100-йеновой зажигалки. Затянувшись, она выпустила облако дыма и снова посмотрела на меня.
- Ты же не состоишь в каком-нибудь клубе?
- Не состою.
- У тебя есть друзья?
Она так задала вопрос, словно дала понять, что уже знает ответ.
- В силу моего образа жизни мне тяжело заводить тесные отношения с кем-либо.
- Значит, нет.
- Ну, да…
Она как будто обрадовалась, услышав мой ответ.
- Вот как, у тебя действительно нет друзей! Я сразу так подумала, стоило взглянуть в твои безжизненные глаза!
Ну и не надо было спрашивать, раз сама все поняла. Учительница пару раз кивнула и продолжила допрос.
- Ну, а девушка у тебя есть, или типа того?
Какого еще «того»? Интересно, как она отреагирует, если я скажу, что у меня есть парень?
- Сейчас у меня никого нет.
На всякий случай я сделал ударение на слове «сейчас».
- Понятно…
Она как-то странно на меня смотрит, надеюсь, это просто сигаретный дым так искажает взгляд. Иначе, не надо смотреть так жалостливо! И вообще, к чему все эти вопросы, она из тех учителей, что сами были хулиганами и, вернувшись в школу работать, считают своим долгом перевоспитывать учеников? Сейчас мне начнут рассказывать, что я ложка дегтя в бочке меда?
Подумав еще немного, учительница выдохнула следующее облако дыма.
- Ладно, вот как мы поступим. Ты перепишешь сочинение.
- Хорошо.
Перепишу, куда деваться. Напишу безобидное сочинение, не ранящее ничьи чувства. В стиле современных блогов: «ЧТО, карри на ужин?». Слово «ЧТО» в таких случаях до ужаса неубедительно.
Требования переписать следовало ожидать, но вот то, что последовало за этим…
- Однако же, тебя, разве, не учили, что неприлично говорить с женщиной о ее возрасте? Твои слова глубоко оскорбили меня, в наказание ты вступишь в «Клуб добровольцев».
По голосу не похоже, чтобы она так уж оскорблена, скорее, наоборот, чему-то радуется. Так радуется, что ее голос словно идет из глубины души. Задумавшись об этом, я опустил взгляд и уставился на грудь учительницы.
Опять я не о том думаю, но, все-таки, чему она так рада?
- Клуб добровольцев? Что мне там делать?
Я решился спросить. Судя по названию, там могли заниматься чем угодно, от уборки улиц, до похищения людей.
- Иди за мной.
Она затушила сигарету и пошла к двери. Я же остался стоять на месте, надеясь все-таки получить хоть какие-то объяснения.
- Эй, не тормози.
Нахмурившись, и навесив угрюмую мину, я последовал за ней.